Баллада о прибавочной стоимости - Александр Галич

Я научность марксистскую пестовал,

Даже точками в строчке не брезговал.

Запятым по пятам, а не дуриком,

Изучал «Капитал» с «Анти-Дюрингом».

Не стесняясь мужским своим признаком,

Наряжался на праздники призраком,

И повсюду, где устно, где письменно,

Утверждал я, что все это истинно.

От сих до сих, от сих до сих, от сих до сих,

И пусть я псих, а кто не псих? А вы не псих?

Но недавно случилась история —

Я купил радиолу «Эстония»,

И в свободный часок на полчасика

Я прилег позабавиться классикой.

Ну, гремела та самая опера,

Где Кармен свово бросила опера,

А когда откричал Эскамилио,

Вдруг свое я услышал фамилие.

Ну, черт-те что, ну, черт-те что, ну, черт-те что!

Кому смешно, мне не смешно. А вам смешно?

Гражданин, мол, такой-то и далее —

Померла у вас тетка в Фингалии,

И по делу той тети Калерии

Ожидают вас в Инюрколлегии.

Ох и вскинулся я прямо на дыбы,

Ох, не надо бы вслух, ох, не надо бы!

Больно тема какая-то склизкая,

Не марксистская, ох, не марксистская!

Ну, прямо, срам, ну, прямо, срам, ну, стыд и срам!

А я-то сам почти что зам! А вы не зам?

Ну, промаялся ночь, как в холере, я,

Подвела меня, падла, Калерия!

Ну, жена тоже плачет, печалится —

Культ — не культ, а чего не случается?!

Ну, бельишко в портфель, щетку, мыльницу,

Если сразу возьмут, чтоб не мыкаться,

Ну, являюсь, дрожу аж по потрохи,

А они меня чуть что не под руки.

И смех и шум, и смех и шум, и смех и шум!

А я стою — и ни бум-бум. А вы — бум-бум?

Первым делом у нас — совещание,

Зачитали мне вслух завещание —

Мол, такая-то, имя и отчество,

В трезвой памяти, все честью по чести,

Завещаю, мол, землю и фабрику

Не супругу, засранцу и бабнику,

А родной мой племянник Володечка

Пусть владеет всем тем на здоровьечко!

Вот это да, вот это да, вот это да!

Выходит так, что мне туда! А вам куда?

Ну, являюсь на службу я в пятницу,

Посылаю начальство я в задницу,

Мол, привет, по добру, по спокойненьку,

Ваши сто — мне, как насморк — покойнику!

Пью субботу я, пью воскресение,

Чуть посплю — и опять в окосение.

Пью за родину, и за не родину,

И за вечную память за тетину,

Ну, пью и пью, а после счет, а после счет,

А мне б не счет, а мне б еще?! И вам еще.

В общем, я за усопшую тетеньку

Пропил с книжки последнюю сотенку,

А как встал, так друзья мои, бражники,

Прямо все, как один, за бумажники:

— Дорогой ты наш, бархатный, саржевый,

Ты не брезговай, Вова, одалживай!

Мол, сочтемся когда-нибудь дружбою,

Мол, пришлешь нам, что будет ненужное, —

Ну, если так, то гран-мерси, то гран-мерси,

А я за это вам — джерси. И вам — джерси.

Наодалживал, в общем, до тыщи я,

Я ж отдам, слава Богу, не нищий я,

А уж с тыщи-то рад расстараться я —

И пошла ходуном ресторация…

С контрабаса на галстук — басовую!

Не «столичную» пьем, а «особую».

И какие-то две с перманентиком

Все назвать норовят меня Эдиком.

Гуляем день, гуляем, ночь, и снова ночь,

А я не прочь, и вы не прочь, и все не прочь.

С воскресенья и до воскресения

Шло у нас вот такое веселие,

А очухался чуть к понедельнику,

Сел глядеть передачу по телику.

Сообщает мне дикторша новости

Про успехи в космической области,

А потом: Передаем сообщения из-за границы.

Революция в Фингалии!

Первый декрет народной власти о национализации земель, фабрик, заводов и всех

прочих промышленных предприятий.

Народы Советского Союза приветствуют и поздравляют братский народ Фингалии со славной победой!

Я гляжу на экран, как на рвотное,

То есть, как это так, все народное?!

Это ж наше, кричу, с тетей Калею,

Я ж за этим собрался в Фингалию!

Негодяи, кричу, лаботрясы вы!

Это все, я кричу, штучки марксовы!

Ох, нет на свете печальнее повести,

Чем об этой прибавочной стоимости!

А я ж ее — от сих до сих, от сих до сих!

И вот теперь я полный псих! А кто не псих?!